Неточные совпадения
Без шапки, в разодранном вицмундире, с опущенной долу головой и бия себя в перси, [Пе́рси (церковно-славянск.) — грудь.]
шел Грустилов впереди процессии, состоявшей, впрочем, лишь из чинов полицейской и пожарной команды.
Вдоль решетки Таврического сада
шла группа людей, десятка два, в центре, под конвоем трех солдат, шагали двое: один
без шапки, высокий, высоколобый, лысый, с широкой бородой медного блеска, борода встрепана, широкое лицо измазано кровью, глаза полуприкрыты,
шел он, согнув шею, а рядом с ним прихрамывал, качался тоже очень рослый, в
шапке, надвинутой на брови, в черном полушубке и валенках.
Через час Самгин шагал рядом с ним по панели, а среди улицы за гробом
шла Алина под руку с Макаровым; за ними — усатый человек, похожий на военного в отставке, небритый, точно в плюшевой маске на сизых щеках, с толстой палкой в руке, очень потертый; рядом с ним шагал, сунув руки в карманы рваного пиджака, наклоня голову
без шапки, рослый парень, кудрявый и весь в каких-то театрально кудрявых лохмотьях; он все поплевывал сквозь зубы под ноги себе.
То
идет купец, обритый донельзя, с тщательно заплетенной косой, в белой или серой, маленькой, куполообразной шляпе с загнутыми полями, в шелковом кафтане или в бараньей шубке в виде кацавейки; то чернорабочий,
без шапки, обвивший, за недосугом чесаться, косу дважды около вовсе «нелилейного чела».
— Вот, собираем мы с Варей малину в саду, вдруг он, отец твой, шасть через забор, я индо испугалась:
идет меж яблонь эдакой могутной, в белой рубахе, в плисовых штанах, а — босый,
без шапки, на длинных волосьях — ремешок.
На фабрике Петр Елисеич пробыл вплоть до обеда, потому что все нужно было осмотреть и всем дать работу. Он вспомнил об еде, когда уже пробило два часа. Нюрочка, наверное, заждалась его… Выслушивая на ходу какое-то объяснение Ястребка, он большими шагами
шел к выходу и на дороге встретил дурачка Терешку, который
без шапки и босой бежал по двору.
Долго стоял Коваль на мосту, провожая глазами уходивший обоз. Ему было обидно, что сват Тит уехал и ни разу не обернулся назад. Вот тебе и сват!.. Но Титу было не до вероломного свата, — старик не мог отвязаться от мысли о дураке Терешке, который все дело испортил. И откуда он взялся, подумаешь: точно из земли вырос…
Идет впереди обоза
без шапки, как ходил перед покойниками. В душе Тита этот пустой случай вызвал первую тень сомнения: уж ладно ли они выехали?
Пошли священники, за ними Павел, а за ним и весь народ; все
без шапок.
Сотский
пошел около Вихрова — по-прежнему
без шапки. Он заметно его притрухивал. Вихров посмотрел на него и вздумал этим настроением его воспользоваться.
Одна из пристяжных пришла сама. Дворовый ямщик, как бы сжалившись над ней, положил ее постромки на вальки и, ударив ее по спине, чтоб она их вытянула, проговорил: «Ладно!
Идет!» У дальней избы баба, принесшая хомут, подняла с каким-то мужиком страшную брань за вожжи. Другую пристяжную привел, наконец, сам извозчик, седенький, сгорбленный старичишка, и принялся ее припутывать. Между тем старый извозчик, в ожидании на водку, стоял уже
без шапки и обратился сначала к купцу.
Мельник кончает работу, берет
шапку, берет кнут, подходит к жене и объясняет ей знаками, что ему надо
идти, но что если
без него жена кого примет, то… и он показывает на кнут.
Он по-военному пристукнул каблуками и грузной походкой сытого важного человека
пошел к своему экипажу, около которого в почтительных позах,
без шапок, уже стояли сотский, сельский староста и Ярмола.
Порфир Порфирыч вырвал свою руку,
без шапки выбежал за ворота и нетвердой походкой
пошел вдоль Старо-Кедровской улицы; за ним
без шапки бежал Шабалин, стараясь догнать. Брагин постоял-постоял за воротами, посмотрел, куда
пошли его гости, а потом, махнув рукой, побрел назад.
Вот и
пошли в хату пан и Опанас, и Роман
без шапки за ним, да еще Богдан — старший доезжачий, верный панский слуга.
— Народ
идёт, — красные флаги, — множество народу, — бессчётно, — разного звания… Офицер даже… и поп Успенский…
без шапок… Мельников… Мельников наш, — смотрите-ка!
А через несколько часов Евсей сидел на тумбе против дома Перцева. Он долго ходил взад и вперёд по улице мимо этого дома, сосчитал в нём окна, измерил шагами его длину, изучил расплывшееся от старости серое лицо дома во всех подробностях и, наконец, устав, присел на тумбу. Но отдыхать ему пришлось недолго, — из двери вышел писатель в накинутом на плечи пальто,
без галош, в
шапке, сдвинутой набок, и
пошёл через улицу прямо на него.
Дождь продолжал
идти; вода
шла все на прибыль. Мимо нас пронесло барку
без передних поносных; на ней оборвалась снасть во время хватки. Гибель была неизбежна. Бурлаки, как стадо баранов, скучились на задней палубе; водолив
без шапки бегал по коню и отчаянно махал руками. Несколько десятков голосов кричали разом, так что трудно было что-нибудь разобрать.
Чебутыкин(встает). Я, брат, завтра уезжаю, может, никогда не увидимся, так вот тебе мой совет. Знаешь, надень
шапку, возьми в руки палку и уходи… уходи и
иди,
иди без оглядки. И чем дальше уйдешь, тем лучше.
За ними
шло человек десять мужиков с связанными назад руками, с поникшими головами,
без шапок, в одних рубашках; потом следовало несколько телег, нагруженных поклажею, вином, вещами, деньгами, и, наконец, две кибитки, покрытые рогожей, так что нельзя было, не приподняв оную, рассмотреть, что в них находилось; несколько верховых казаков окружало сии кибитки; когда Орленко с своими казаками приблизился к ним сажен на 50, то, велев спутникам остановиться и подождать, приударил коня нагайкой и подскакал к каравану.
Житейкин, с двухствольным ружьём в руках, пьяный,
без шапки, сверкая багровой лысиной,
шёл во главе своих кожевников и неистово скандалил, орал...
Парень
без шапки следом
идёт и молчит. Прошли огороды, опустились в овраг, — по дну его ручей бежит, в кустах тропа вьётся. Взял меня чёрный за руку, смотрит в глаза и, смеясь, говорит...
Несколько минут ничего нельзя было разобрать в общей суматохе. Народу сбежалось бездна, все кричали, все говорили, дети и старухи плакали, Акулина лежала
без памяти. Наконец мужчины, столяр и прибежавший приказчик, вошли наверх, и столярова жена в двадцатый раз рассказала, «как она, ничего не думавши,
пошла за пелеринкой, глянула этаким манером: вижу человек стоит; посмотрела:
шапка подле вывернута лежит, Глядь, а ноги качаются. Так меня холодом и обдало.
Первое, что остановило Аяна, как вкопанного, и потянуло к револьверу, был труп Реджа. Мертвый лежал под бизанью и, по-видимому, начинал разлагаться, так как противный, сладкий запах
шел от его лица, к которому нагнулся Аян. Шея, простреленная ружейной пулей, вспухла багровыми волдырями; левый прищуренный глаз тускло белел; пальцы, скрюченные агонией, казались вывихнутыми. Он был
без шапки, полуодетый.
Григорий махнул рукой и
без дальних рассуждений
пошел отхватывать по соседней ржи. Уж начали было мелькать перед ним верхушки ветл, ограждавших барский сад, мелькнула вдалеке и колокольня, как вдруг рожь в стороне заколыхалась, и, отколе ни возьмись, глянула сначала одна
шапка, потом другая и третья; не успел Григорий присесть наземь, как уже увидел себя окруженного тремя мужиками.
Астреин молча надел пальто, взял
шапку и ушел. Он не появлялся к обеду два дня. Но они не могли уже обойтись друг
без друга, не могли жить
без этих привычных, мелочных взаимных оскорблений,
без этой зудящей, длительной ненависти друг к другу. К концу второго дня фельдшер пришел в школу мириться, и все
пошло по-старому.
Вот вы подумайте себе, добрые люди, какую штуку устроил: рано поутру, еще и солнце только что думает всходить и коров еще не выгоняли, а он
без шапки, простоволосый, да
без сапогов, босой, да весь расхристанный ввалился в избу ко вдове с молодою дочкой! Э, что там еще
без шапки:
слава богу, что хоть чего другого не потерял по дороге, тогда бы уж навеки бедных баб осрамил!.. Да еще и говорит: «А
слава ж богу! Вот я и у вас».
Без шапки, босый, в изорванном пиджаке поверх грязной рубахи, в шароварах, выпачканных тиной, он был похож на батрака. Но скуластое лицо, холодное и сухое, вся осанка его показывали в нём хозяина, человека, знающего себе цену.
Идя, он думал, что парни и девки на селе, как всегда, посмеются над его одеждой, и знал, что, если он, молча прищурив глаза, поглядит на шутников, они перестанут дразнить Николая Фаддеевича Назарова. Пусть привыкают узнавать попа и в рогоже.
И так однажды, заведя эту Кокину шарманку и нальстив ему
без всякой меры, я умудрился похитить Якова на целую неделю.
Пошли мы с ним в дальнюю деревушку Бурцево, где у Коки были лесные участки и славные болотца. Бурцевский мужик Иван, он же и Кокин лесник, говорил, что на Высоком, в Раменье и на Блинове развелось столько глухарей, тетерок, рябчиков, бекасов, дупелей и уток, что просто видимо-невидимо. «Хоть палкой бей, хоть
шапкой накрывай».
А когда следователь спросил его, почему же так случилось, что Матвея нашли на дороге, а
шапка его оказалась дома, — разве он
пошел в Веденяпино
без шапки?
Яков Иваныч вспомнил, что у этих людей тоже нет никакой веры и что это их нисколько не беспокоит, и жизнь стала казаться ему странною, безумною и беспросветною, как у собаки; он
без шапки прошелся по двору, потом вышел на дорогу и ходил, сжав кулаки, — в это время
пошел снег хлопьями, — борода у него развевалась по ветру, он всё встряхивал головой, так как что-то давило ему голову и плечи, будто сидели на них бесы, и ему казалось, что это ходит не он, а какой-то зверь, громадный, страшный зверь, и что если он закричит, то голос его пронесется ревом по всему полю и лесу и испугает всех…
Он
шел за ней следом,
без шапки, и говорил тихо, как будто просил милостыню...
—
Пойдешь, — уверенно говорил Костя. — Куда ты один-то
пойдешь? Еще нападут бродяги и ружье отнимут.
Без шапки придешь домой.
— Алексея Трифонова доводится мне в Красну Рамень
посылать, — объявил Патап Максимыч стоявшей
без шапок толпе работников. — Оттоль ему надо еще кой-куда съездить. Потому с нонешнего дня за работами будет смотреть Григорий Филиппыч… Слушаться его!.. Почитать во всем… У него на руках и расчеты заработков.
Рано в субботу в легоньком тарантасике, один,
без кучера, приехал Дмитрий Осипыч Строинский, а вслед за ним, распевая во все горло «Всемирную
славу», пришел и дьякон Мемнон, с сапогами за плечьми, в нанковом подряснике и с зимней
шапкой на голове. Он тоже у Пахома пристал и, только что вошел в контору, полез в подполье и завалился там соснуть на прохладе вплоть до вечера. Кислов с дочерью приехал поздно, перед самым собраньем.
— Да как же я по ярманке-то
без шапки пойду? Там казаки по улицам так и шныряют, — пожалуй, как раз заподозрят в чем да стащут меня…
Колокольчик зазвенел сильнее и окончательно разбудил меня. Я встал и
пошел отпереть. В окно прихожей видно было, что звонится Степан Бондарев. Он был
без шапки, и лицо его глядело странно.
Петр думал, что недурно бы
пойти в Москву пешком,
пойти, как есть,
без шапки, в рваных сапогах и
без копейки денег.
— Сейчас. Савельич, голубчик! — заговорил голос Гуськова, подвигаясь к дверям палатки, — вот тебе десять монетов, поди к маркитанту, возьми две бутылки кахетинского и еще чего? Господа? Говорите! — И Гуськов, шатаясь, с спутанными волосами,
без шапки, вышел из палатки. Отворотив полы полушубка и засунув руки в карманы своих сереньких панталон, он остановился в двери. Хотя он был в свету, а я в темноте, я дрожал от страха, чтобы он не увидал меня, и, стараясь не делать шума,
пошел дальше.
Я собирался уезжать. Жил я совсем один в небольшом глинобитном флигеле в две комнаты, стоявшем на отлете от главных строений. 1 октября был праздник покрова, — большой церковный праздник, в который не работали. Уже с вечера накануне началось у рабочих пьянство. Утром я еще спал. В дверь постучались. Я
пошел отпереть. В окно прихожей увидел, что стучится Степан Бараненко. Он был
без шапки, и лицо глядело странно.
Вдруг Меркулов остановился как вкопанный и радостно вскрикнул. Из трактира «Веселие», мимо которого они
шли, опрометью выбежал какой-то господин в цилиндре, с красным лицом и пьяными глазами. За ним гнался капитан Урчаев с кием в руке,
без шапки, растрепанный, разлохмаченный. Новый мундир его был весь в мелу, одна погона глядела в сторону.
Один, постарше,
шел быстрыми шагами; другой, маленький,
без шапки, держась за старшего и испуганно глядя на колесницу, короткими ножонками с трудом, спотыкаясь, поспевал за старшим.